Уже полтора месяца мы пытаемся понять, что же с нами произошло. Наши коллеги, журналисты, выпускники и друзья Шанинки тоже задают много вопросов. Мы собрали самые частые из них и сегодня публикуем ответы.
Что это были за контракты?
Это были контракты по разработке и сопровождению центров непрерывного развития мастерства педагогических работников и по созданию профессиональных сообществ педагогов. Если переключиться с казённого бюрократического языка на человеческий, это был проект, направленный на поддержку школьных учителей по всей стране, на создание для них благоприятной среды развития, и в конечном итоге – на трансформацию педагогической культуры, на мотивацию молодых учителей, которые могли бы сформировать новую систему отношений внутри школ, это бы неминуемо привело к повышению качества образования. Эти цели и задачи полностью соответствовали тому, чем Шанинка занималась много лет.
У нас есть факультет менеджмента в сфере образования, который готовит управленцев, аналитиков и экспертов для разных уровней системы образования. Этот факультет накопил большой опыт сотрудничества с региональными министерствами образования, институтами повышения квалификации, школами. При факультете действует Центр изучения образовательной политики, который входит в международную сеть аналогичных центров в 19 странах мира. Уже 17 лет в Шанинке проходит конференция «Тенденции развития образования», которая ежегодно собирает больше 500 специалистов из большинства регионов РФ и других стран.
Опыт Шанинки в этой области оказался востребован на государственном уровне, наше видение перспектив совпало с тенденциями образовательной политики и управления.
Что конкретно было сделано Шанинкой?
Контракты были поделены на этапы, каждый из них – отдельная законченная часть работы. Два этапа из трёх были выполнены в полном объёме. По этим контрактам мы успели, помимо теоретических и нормативно-правовых разработок, провести пилотное обучение для 100 педагогов из 11 регионов (из них 60 приезжали в Москву, 40 присоединялись дистанционно) и социологическое исследование профессиональных мотиваций молодых учителей. В рабочую группу этого проекта входили опытные специалисты по образованию и педагогике, социологи и психологи из числа сотрудников Шанинки, - все те специалисты, компетенции которых были необходимы в этом проекте. Фамилии мы называть не можем, потому что они дали следствию подписку о неразглашении.
Что же пошло не так?
С нашей стороны обязательства перед ФГАУ "Фонд новых форм развития образования" (ФНФРО) по тем этапам контрактов, за которые Шанинка получила оплату, были выполнены – отчёты точно соответствовали техническому заданию, все акты приёма работ были подписаны заказчиком. Оплата поступала по каждому этапу после того, как работа была сдана и заказчик её принял.
Во время пандемии и большого локдауна на стороне заказчика полностью сменилась команда, занимавшаяся нашими контрактами (всё руководство ФНФРО). Коммуникация стала крайне затрудненной. Наши сотрудники не смогли отчитаться за третий этап контракта, потому что фонд не прислал новые формы отчётности, несмотря на наши неоднократные просьбы, а когда состоялась встреча ответственных сотрудников с обеих сторон, сроки по отчётам уже были формально нарушены. Договор был расторгнут по соглашению сторон.
Шанинка не получила денег за третий этап контракта, потому что формально он не был завершён, хотя мы успели провести по нему часть работ и передать результаты заказчику. Более того, ФНФРО выставил претензионный иск с требованием оплатить пеню, первоначальная сумма этой неустойки в три раза превышала стоимость обоих контрактов вместе взятых. Были проведены две официальные юридические экспертизы – Шанинка привлекала своих юристов, ФНФРО своих, обе экспертизы сочли требования заказчика завышенными – и в итоге стороны пришли к соглашению о выплате неустойки 447 000 рублей, которые Шанинка добросовестно заплатила. Мы были уверены, что на этом история закончилась.
Какова роль Сергея Зуева и Кристины Крючковой в этих контрактах?
К сожалению, на эти вопросы мы отвечать не можем, потому что всё, что касается людей, находящихся в СИЗО, мы вправе комментировать только, согласовав с их адвокатами. Любой неосторожный комментарий с нашей стороны может навредить защите. Возможно, они были знакомы с тематикой контрактов, но, конечно, не занимались их реализацией в содержательном плане. Единственное, что мы можем утверждать: и Сергея Эдуардовича, и Кристину Александровну мы знаем много лет, это абсолютно честные люди, которые никак не могут быть причастны к каким-либо финансовым или любым другим махинациям. Кроме того, есть документы, в которых отражено получение и расходование средств по этим контрактам. Мы продолжаем считать Сергея Эдуардовича и Кристину Александровну руководителями Шанинки, а оперативное управление взял на себя проректор Евгений Владимирович Миронов.
Что за проверка прокуратуры и имеет ли она отношение к делу?
Юридически проверка никак не связана с делом, такие проверки иногда проводятся в разных вузах. В течение двух дней у нас в гостях был представитель прокуратуры и эксперт Рособрнадзора (формально эта организация не участвует в проверке). Никаких экстраординарных документов у нас не запрашивали – проверяют учебные программы, юридическую и бухгалтерскую отчётность. Срок окончания проверки 17 ноября. По её окончании может ничего не произойти (о результатах проверки нам отчитываться не обязаны), а могут быть отправлены предписания в соответствующие инстанции (Министерство юстиции или Рособрнадзор, или другие органы), тогда события будут развиваться в зависимости от содержания и адресатов этих предписаний. Предсказать это довольно трудно, мы надеемся на лучшее.
