На этой неделе свой очередной день рождения отметила самая молодая и самая неоднозначная буква русского алфавита – «ё».

Началась история этой буквы только в конце XVIII века с подачи директора Академии наук Екатерины Дашковой, которая задала своим академикам вопрос: как писать по-русски слово «ёлка»? Внятного ответа у учёных мужей не было. 

Но предложение ввести новую букву широкой поддержки не получило – много лет эта инициатива воспринималась как начальственная блажь, пока букву не стал использовать поэт и баснописец Иван Дмитриев, а позже историк Карамзин. 

С тех пор ё появилась в печатных текстах. Но не повсеместно. 

Пушкин в своих произведениях обходился без неё, а в личных письмах использовал. «Ёкать» тогда считалось признаком простонародья. Одним из первых декретов Советской власти Луначарский рекомендовал употреблять ё, а обязательной она стала только в декабре 1942 года – Сталин отметил, как тщательно немцы составляют карты нашей местности, прописывая топонимы со всеми особенностями их звучания, и велел нашим картографам делать так же, используя «ё».

Всю свою историю буква ё имеет как горячих сторонников, так и не менее пламенных противников. Большой удар по букве нанесла стремительная компьютеризация документооборота. Регистраторши в ЗАГСах попросту не могли найти букву ё на клавиатуре, поэтому Артёмы превращались в Артемов, а Ёлкины в Елкиных, что может обернуться большими проблемами при получении наследства и во многих других ситуациях.

Что ждёт букву впереди? Наблюдаем ли мы её закат или это просто временные трудности? 

Об этом рассуждает сегодня проректор по науке Института Пушкина Михаил Осадчий в эфире программы «Отражение» телеканала ОТР.